Главная | Регистрация | Вход
Альтернатива (Мир Абстрактных игр)
Меню сайта
Форма входа
Категории раздела
Мои файлы [1]
Поиск
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 27
Мини-чат
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    Главная » Файлы » Мои файлы

    СЁГИ – В МАССЫ!
    26.10.2014, 20:29

    Как широко известно (хотя и не всем), Россия и Япония до сих пор, с августа 1945 года, юридически находятся в состоянии войны. Т.е.  это противоестественное состояние тянется вот уже почти 70 лет. Могут, конечно, возразить,  что Черногория формально находилась в состоянии войны с той же Японией с 1904 по 2006 год, т.е. 102 года (в 1904 году, когда началась русско-японская война, Черногория из солидарности с Россией объявила войну Японии). Однако ясно, что в случае Черногории минусы от такого казуса неизмеримо меньше хотя бы потому, что для России Япония – сосед,  а для Черногории – нет.
    Но что могут сделать для исправления такой ситуации простые люди, если даже дипломатам и политикам это до сих пор не удалось? Ответ прост – простые люди могут укреплять дружеские связи между нашими странами, изучая, в частности, историко-культурное наследство друг друга. Но разве это не делается? Ведь что касается России, то у нас существует множество любителей дзюдо, каратэ, чайной церемонии, кэндо и т.д. Однако, на мой взгляд до сих пор остается в тени один из самых важных аспектов жизни японцев – японские национальные шахматы сёги. Причем сёги являются одним из самых ярких и оригинальных проявлений духа или лучше сказать гения японского народа. Постараюсь доказать это на конкретных примерах.
    Японская культура создавалась под мощным влиянием Китая. Конечно, заимствуя что-нибудь из китайского культурного наследия, японцы придавали этому свой национальный оттенок. Но, пожалуй, нигде это не проявилось столь оригинально и глубоко, как в сёги. Начнем сравнение с японского варианта буддизма – дзэн. Хотя многие и утверждают, что это совершенно новое, чисто японское направление в буддизме, однако дзэн – это не что иное, как перенесенный на японскую почву китайский вариант буддизма, известный под названием чань, у обоих вариантов общие патриархи, много общего в методах. Конечно,  для знатоков не представляет труда отличить одно от другого, но все-таки это явления одного порядка. 
    Возможно, существуют и другие, помимо сёги, японские заимствования китайских культурных феноменов, которые принципиально отличаются от своих китайских прототипов, и я буду благодарен тем, кто мне их приведет. Если такие заимствования существуют, то они также заслуживают самой активной популяризации. 
    Возьмем еще один пример, более близкий к сёги – ГО. И сёги, и ГО – это интеллектуальные настольные игры. Однако ГО (более правильно по-японски - иго) – это японское название китайской игры вэйци. Если и есть отличия между между ГО и вэйци, то они настолько незначительны, что во всем мире они считаются одной и той же игрой. Заслуга японцев состоит в том, что они создали в своей стране вторую родину для этой игры и внесли очень большой вклад в дело популяризации этой игры во всем мире. 
    Когда начинают описывать японский национальный характер, то почти всегда начинают рассуждать о том, как хорошо ГО иллюстрирует этот характер. Но если это справедливо для китайской игры под японским названием, то это тем более справедливо для сёги, созданной самими японцами. 
    Хотя сёги и возникли под сильным влиянием китайских национальных шахмат сянци, однако сёги – это принципиально новая игра, отличающаяся как от своего китайского предка, так и от всех других шахматных игр мира (по крайней мере, сколько-нибудь  известных). Сёги – это творение именно японского гения (ниже будет показано, как это проявилось в этой игре). Поэтому  ссылаться только на ГО, совершенно не упоминая сёги, это большая несправедливость, тем более что популярность обеих  среди японцев приблизительно одинакова (некоторые даже утверждают, что сёги более популярны, особенно у молодежи). 
    Покажем, как заимствуя из Китая шахматы, японцы не просто в чем-то обогатили шахматную идею, но и подняли ее на новую, небывалую высоту, отразив в ней многие, чисто японские реалии.
    В японских шахматах побитые фигуры не уходят из игры, покидая шахматную доску, они идут в резерв или плен к тому игроку, который их побил, и он может в дальнейшем сбросить их на доску, как своих. Историки шахмат полагают, что такое правило возникло под влиянием следующего явления в японской истории: в конце периода междуусобной борьбы японских кланов происходило массовое включение пленных в армию победителей. Т.о. мы наблюдаем как создание шахматной игры совершенно нового типа, так отражение определенного периода японской истории. Перейдем теперь к описанию других характерных японских черт сёги.


    Начать я хочу с того, что на меня произвело в свое время очень сильное впечатление, а именно со сравнения китайских, корейских и японских шахмат. Корейцы, как и японцы, заимствовали идею шахматной игры в основном из Китая. Но в корейских шахматах чанги сразу же бросается сходство с китайским прототипом (полное сходство номенклатуры шахматных фигур, хотя правила отличаются заметно), в то время как общие черты у сёги и сянци нужно еще поискать. Японцы же так изменили китайскую шахматную идею, что сёги стали напоминать шахматы европейские. Но при этом сёги остались самобытной, чисто японской игрой, кардинально отличающихся от всех других шахматных игр. Т.е японская шахматная идея прошла ту же эволюцию, что и сама Япония, которая раньше своих дальневосточных соседей стала на путь преобразований в западном духе, но при этом до сих пор не утратила своей национальной самобытности, оставшись мало похожей даже на своих ближайших соседей и загадочной страной.
    Чтобы не быть голословным, перечислю то, что сближает сёги и европейские шахматы, а также и то, что коренным образом отличает сёги от других шахматных игр. 
    В то время как в сянци и в чанги есть запретные зоны для некоторых фигур, в сёги таких зон нет, как их нет и в европейских шахматах. Во-первых, король в сёги ходит точно так же, как и король в европейских шахматах (вернее, почти так же, т.к. в сёги нет рокировки). Во-вторых, кони и в сёги, и в европейских шахматах могут перепрыгивать через другие фигуры, а в сянци и в чанги это невозможно. В-третьих, размеры доски в сёги приблизились к европейским: в сянци и в чанги доска имеет размеры 9Х10, в сёги – 9Х9, а размеры европейской шахматной доски 8Х8. И в-четвертых, поле  на шахматной доске в сянци и в чанги – это точка, а в сёги, как и на европейской доске, это квадрат.
    Ну а теперь еще раз о том, что делает сёги столь непохожими на все другие шахматные игры, как не похожа Япония на другие страны. Это, конечно, переход побитых фигур к тому, кто их побил. Это не только отражает историческую обстановку определенного  периода Японии, о чем уже говорилось выше, но и приводит к тому, что потеря фигуры в сёги – это потеря вдвойне, ведь один игрок становится слабее на побитую фигуру, а другой в той же самой степени становится сильнее. А это хорошо иллюстрирует такую сторону японской жизни, как необходимость вечно быть на страже, никогда не расслабляться и не терять бдительности, ведь в Японии очень часты природные катастрофы, в первую очередь цунами и землетрясения. 
    У японцев принято играть в сёги так, что процедура игры становится по духу похожей на чайную церемонию: игроки должны соблюдать вежливость, не радоваться открыто промахам партнера, достойная цель игры в сёги – это не столько выигрыш, сколько стремление совместными усилиями создать красивую партию. После окончания игры следует обсудить ее ход, подчеркнув удачные ходы партнера. 
    Вот интересный взгляд на сёги и одновременно на историю Дальнего Востока, высказанный австрийским японистом Рудольфом Краневиттером (Rudolf Kranewitter) в своей работе "Антияпонские предрассудки" ("Korea Journal", 1992, vol.32, № 1, pp.72-83, Prejudices against the Japanese). Анализируя непростые корейско-японские отношения, кори и которых уходят во тьму веков, он использует метафорическое выражение сёгидо -  путь сёги.
    Как уже говорилось выше, в сёги победа — не главное, и потому последнее слово не за победителем. В сёги характер выше умения: ведь характер приводит к дружбе, а умение — лишь к выигрышу. Игра в сёги — это конфликт, который должен не разделять и подавлять, но объединять и облагораживать людей. В этом сущность сёгидо. И потому Р. Краневиттер предлагает подвести итог японско-корейской "любви-ненависти", подойдя к истории взаимоотношений двух народов с позиций сёгидо, т.е. проанализировав ее в духе примирения и дружбы.
    А теперь немножко о том, как сравнение сёги с сянци и чанги помогает сделать очень наглядными то, чем  Япония  похожа на своих соседей и в чем отличается от них. Хотя у Китая, Кореи и Японии много общего, между ними конечно есть и существенные различия. Корея занимает промежуточное положение между Китаем и Японией не только чисто географически. С одной стороны, политически Корея  близка к Китаю. Но с другой стороны, корейский язык не имеет ничего общего с китайским (если не считать большого числа слов, заимствованных из китайского), а сходство с японским у него есть. Правда,  родство японского и корейского языков весьма отдаленное. 
    Кроме того, хотя и корейцы, и японцы заимствовали иероглифы у китайцев, они далеко не всегда совпадают. Причем корейское и японское иероглифическое написание слов часто совпадают между собой и не совпадают с написанием китайским. Кстати, именно название шахмат на этих языках служит хорошей иллюстрацией этому. Действительно, слова «чанги» и «сёги» пишутся одинаковыми иероглифами и переводятся абсолютно одинаково – «игра генералов», или «генеральская игра», в то время как  «сянци» означает буквально «игра слонов», и первый иероглиф в этом слове другой. На всякий случай отмечу, что все эти три термина обозначают не только национальные шахматы соответствующих стран, но очень часто и шахматы вообще.
    А теперь о некотором сходстве в правилах между чанги и сёги. Это,  наверное удивит многих, ведь сразу бросается в глаза именно сходство чанги с сянци (для обеих игр почти одинаковые доски – разница только в том, что на корейской доске отсутствует т.н. река, одинаковая номенклатура фигур в обеих играх). Но в чанги отменена «запретная зона» для слонов (они могут двигаться по всей доске, как и их аналоги в сёги – серебряные генералы), а король, находясь в середине дворца, имеет те же самые ходы, что и король в сёги. 
    Но у сёги и чанги есть и еще одно общее свойство, и при этом очень необычное для нас, привыкших к европейским шахматам. В сянци, как и в европейских шахматах, превращается только пешка. А вот в сёги и чанги право на превращение имеет целый ряд фигур: в сёги это все фигуры, за исключением королей и золотых генералов, а в чанги это пешки, пушки и ладьи.
    Следовательно, и по правилам игры чанги занимают промежуточное положение между сянци и сёги, подобно тому, как Корея занимает промежуточное положение между Китаем и Японией.
    Интересно проследить эволюцию японских шахмат, поскольку она в определенной мере проходило в чисто японском духе. Характерная черта японского искусства – минимализм, ему не свойственны чрезмерность, избыточная пышность и яркость. Аналогией этому может служить то, что в поведении японцев очень ценится скромность и умеренность.
    В начальный период существовали весьма громоздкие варианты сёги, размеры доски доходили до 25Х25, а число фигур до 354! Но в дальнейшем, в полном соответствии с принципами японского искусства и правил поведения в обычной жизни возник современный, очень уравновешенный и гармоничный вариант игры.
    В сёги можно найти и много других японских черт, которые однако свойственны не только японцам, но и другим народам, испытавшим сильное влияние китайской культуры. Отметим необходимость соблюдение баланса между атакой и защитой (отказ от крайностей, гармоничность) и довольно часто встречающийся отказ от превращения, т.е. повышения статуса (превращение – это аналог преуспевания в обычной жизни, а с точки зрения буддизма житейское преуспевание может привести к порче кармы).
    Интересно отметить, что хотя в сёги есть и белые, и черные фигуры, но физический цвет всех фигур абсолютно одинаков. Возможно, что этим иллюстрируется одна из главных особенностей дальневосточной философии – относительность добра и зла (вспомним знаменитый символ инь-ян, где черное и белое плавно переходят друг в друга).
    Следует отметить, что в сёги можно найти очень интересные характерные особенности, которые вряд ли подразумевались создателями этой игры. Шахматы вообще очень часто называют моделью Вселенной. Но на мой взгляд среди всех шахматных игр именно сёги являются наиболее удачной такой моделью.
    Действительно, Вселенная – это вообще все, что существует, тут не убавить, не прибавить. И именно это свойство замечательно отражается в сёги, ведь число фигур, участвующих в борьбе,  на протяжении всей партии остается неизменным. 
    Сёги производят интересное впечатление на играющих (правда, не на всех).  Дело в том, что они кажутся как бы живыми, одушевленными. Возможно, основная причина этого в том, что игре присуща некоторая цикличность: часть фигур уходит с доски и затем возвращается. Т.е участники шахматного поединка в некотором смысле умирают и рождаются. Но подобная цикличность – это неотъемлемое свойство самой жизни.
    Мы видим, что сёги – это не только игра, не только спорт, не только досуг. Сёги способны широко раздвинуть наш духовный мир. И не забывайте, что способствуя популяризации сёги, вы одновременно вносите свой вклад в сглаживание противоречий между Россией и Японией.

    Категория: Мои файлы | Добавил: kislev
    Просмотров: 627 | Загрузок: 0 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *: